ЭХО ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: ФРАНЦУЗСКИЕ ВОЛОНТЕРЫ ПРИГЛАШАЮТ К СОТРУДНИЧЕСТВУ

Создать: 05/20/2021 - 19:27
ЭХО ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: ФРАНЦУЗСКИЕ ВОЛОНТЕРЫ ПРИГЛАШАЮТ К СОТРУДНИЧЕСТВУ

В адрес портала «Культура и Армия» поступило письмо от президента французской Ассоциации памяти военнопленных Российской императорской армии в 1914-1918 годах Жана-Франсуа Коше, в котором он и его соратники приглашают всех россиян, кому дорога память о русских воинах – участниках Первой мировой войны, к сотрудничеству.

Как известно, в 2021 году исполняется 107-я годовщина со дня начала Первой мировой войны. Войны, признаемся, до 2014 года (когда широко отмечалось 100-летие) нами, россиянами, незаслуженно забытой, а, как оказалось, весьма масштабной. Неслучайно ее часто называют, Великой, так как по масштабам она значительно превзошла все предыдущие – в ней участвовали более 70 миллионов человек, представлявших, с одной стороны, центральные державы: Германскую, Австро-Венгерскую, Османскую империи и Болгарское царство, с другой – страны Антанты: Российскую, Британскую империю и Французскую республику. И еще более 20 государств.

Войны – очень жестокой, разрушительной, унесшей миллионы человеческих жизней. Причем максимальные людские потери понесли два наиболее активных участника – Германия (более 2 миллионов убитых и умерших) и Россия (более 1 миллиона 800 тысяч). К этому следует добавить более 3 миллионов раненых российских солдат и офицеров и почти 3 миллиона пленных. А сколько было без вести пропавших, скольких имена погибших до сих пор неизвестны, об этом зачастую история пока умалчивает.

Как можно понять из письма, Ассоциация памяти военнопленных Русской императорской армии во Франции в 1914-1918 годах под руководством президента Жан-Франсуа Коше (к слову, бывшего военнослужащего) уже в течение более 5 лет проводит большую работу по сохранению памяти российских военнопленных, депортированных во Францию и Бельгию за весь период Первой мировой войны. В частности, в поле зрения волонтеров находится территория близ деревеньки Эффри (департамент коммуны – Эна), что на севере страны. Именно там находился лазарет, который, по сути, являлся первым концентрационным лагерем или, как его еще называют, лагерем медленной смерти для «пациентов» из Франции, России, Бельгии и Румынии.

Более подробно о том, что представлял собой лазарет в Эффри, авторы письма пока не рассказали. Но многое удалось узнать из открытых информационных источников во Франции. Так, на личном сайте г-жи Скалфорт, посвященном истории территорий Франции и защите исторического наследия, еще в 2010 году появилась большая публикация как раз по этой теме.

В ней говорится, что в 1914 году департамент Эна, являясь приграничной зоной, стал не только ареной стремительного продвижения германских армий, но и огромной линией фронта. А в 1917 году в деревушке Эффри обосновался «лазарет» доктора Михельсона. Первоначально он действительно служил лечебным учреждением для больных из батальонов гражданских рабочих, созданных в интересах войск оккупантов в 1916 году для проведения ремонтных работ и строительства автомобильных и железных дорог. Затем эти батальоны стали пополняться в том числе и военнопленными, число которых с развитием военных действий неизменно росло. Для них в «лазарете» была уготована иная роль.

Пленные поступали из разных регионов, в том числе и с Восточного фронта, где Германии и Австро-Венгрии противостояла Россия. В отношении их использовался термин Untermenschen, что означает – недочеловеки. Так описывали, согласно нацистской идеологии, «низших людей» — евреев, цыган, славян, финнов. И для этих узников создавались нечеловеческие условия: мало кормили, изнуряли, содержали на морозе, при непослушании били палками и при этом заставляли работать не покладая рук.

Сам «лазарет» был расположен в пустынном, наполненном угольной пылью помещении бывшего завода Бриффо, недалеко от реки Уазы. Он состоял из огромного ангара площадью 900 м2, вмещающего от 1400 до 1600 человек, который обогревался только двумя печами. И если французские или бельгийские заключенные были полуодеты, то румыны, русские – практически голыми. Это при том, что зима 1917 года была чрезвычайно суровой. (Таких «лазаретов» вдоль линии фронта насчитывалось немало).

А вот как описывал свою жизнь один из чудом уцелевших узников.

«В ангаре нет вентиляции. Близость к Уазе делает атмосферу влажной, нездоровой. Идет дождь, идет снег. Окна ангара забиты. Больные спят на деревянных плоскостях. Одеял нет - иногда одно одеяло для нескольких больных. Кому приходится спорить с ней. Солома, возможно, выбрасывается на доски, и реже, вероятно, она все еще меняется. Большую часть времени мы спим на дровах.

Мы живем в темноте. Электричества нет. Ни огня, ни свечей. Еда скудная. Мы довольствуемся «репой-капустой», «ячменным супом». Корм, обычно предназначенный для скота. Иногда мы не едим. Скудные припасы, выделенные армией лазарету, отвлекаются офицерами. Пленники покрыты паразитами».

Закономерное следствие – распространяются эпидемии. Дифтерия, дизентерия – основные заболевания. Название, которое дает лечебнице сам доктор Михельсон, говорит само за себя: это «коровник для свиней».  

До сих пор неизвестна точная цифра погибших военнопленных. По разным оценкам, в 1917 году здесь погибло 688 человек. Средний показатель – 6 смертей в день, максимум – 21 смерть в день. Хотя мэрия Эффри должна была вести этот страшный учет и записывать имена погибших. Так вышло, что 6 марта 1917 года офицер ЗАГС зафиксировал первую несомненную смерть узника лазарета, как и национальность погибшего: это был 25-летний русский солдат. Известна и последняя смерть, которая на совести доктора Михельсона, практиковавшего ампутацию на здоровых конечностях: она датирована 4 ноября 1917 года, речь идет о немке, 42-летней медсестре Красного Креста. Но между этими двумя смертями все запуталось, погребение пустили на самотек, смешивая тела в могилах. Рассказывали о настоящих «клоаках», грудах трупов, из которых иногда торчала еще живая рука, нога.

После войны Михельсона должен был судить Лейпцигский суд в 1922 году. Но суд, состоявший из судей его сообщников, его оправдал.

Сегодня кладбище Эффри стало национальным некрополем Франции, на его площади в 1090 м2 собраны тела 305 русских, 215 бельгийцев, 137 французов. Здесь построены фронтоны оссуариев, ворота, лестница и подпорная стена, установлена мачта в национальных цветах. Он открыт для ознакомления всем паломникам и посетителям.

Члены Ассоциация памяти военнопленных Русской императорской армии во Франции в 1914-1918 годах присутствуют на поминальных церемониях, проходящих на кладбищах под флагом Российской Федерации, возлагают на могилы цветы. Они ходят в школы, чтобы рассказывать незнакомым детям о жизни этих солдат. А еще волонтеры очень много работают в архивах с документами того времени, чтобы определить имена и места рождения русских солдат. Они обращаются к семьям этих солдат: чтобы получить информацию о местонахождении своих предков, они могут связаться с руководителями Ассоциации (адрес электронной почты - jean-françois.cocnet@orange.fr). Также есть обращение к российским ветеранам – вместе, сообща вести работу по сохранению памяти воинов – участников войн, погибших за мир и справедливость.